Дрессировка хищных зверей. Ф. Босток
Сокращенная редакция отдельных глав книги Ф. Бостока «Дрессировка хищных зверей» публикуется нами в переводе Нила Николаевича Ознобишина, одного из немногих цирковых журналистов. Сын наездника, выступавшего на бегах, Ознобишин в молодости стал участником труппы велофигуристов Бостонс. Выйдя из труппы, Ознобишин занимался переводами, сотрудничал в журнале «Цирк и эстрада», выпустил в свет несколько книжек, в том числе «Велосипедные аттракционы» и «Иллюзионы». Многие работы Ознобишина (он умер в 1941 г.) остались неопубликованными. Книга Бостока — последний перевод, осуществленный Ознобишиным. Рукопись сохранилась в коллекции А. М. Волошина.
Всю свою короткую жизнь (1866—1912) Фрэнк Босток посвятил изучению и дрессировке зверей. Американец по происхождению, он на долгие годы связал свою жизнь с Англией. Состоя в родственных связях с владельцами больших цирков-зверинцев Вомбвель, которые путешествовали по Англии, Франции и другим странам, Босток уже с пятнадцатилетнего возраста начал работать дрессировщиком.
«Почти все мое детство и юность протекали в ежедневном общении с хищниками. Эти страшные пришельцы из далеких стран всегда интересовали меня», — признавался впоследствии дрессировщик. Фанатически влюбленный в свою профессию, Ф. Босток неустанно и пытливо изучал эту необычную область общения человека с животными. В конце прошлого века он, подражая Карлу Гагенбеку, создал в США школу дрессировки диких животных.
Свой многолетний творческий опыт артист обобщил в книге «Дрессировка хищных зверей».
Автор последовательно и увлекательно, с большим знанием дела описал жизнь, нравы и повадки хищников и обосновал основные принципы их дрессировки. Знакомство с книгой Ф. Бостока полезно для всех, кто интересуется вопросами дрессировки.
/Литературная обработка Н. Монаховой и А. Волошина/
1. СОДЕРЖАНИЕ ХИЩНЫХ ЗВЕРЕЙ В НЕВОЛЕ
Уход и кормление хищников основаны на трех важнейших принципах: хорошая пища, чистота и тренировка. Первое место, конечно, занимают пища и чистота, но тренировка почти так же важна. Вот почему животные в передвижных зверинцах более сильны и обладают лучшим здоровьем, чем те, которые живут в зоопарках. В зоологических садах их хорошо кормят и содержат в чистоте, но им не хватает работы. Между тем лень крупных хищников вошла в пословицу, и, если только их не принуждают к этому обстоятельства — голод или необходимость, — они избегают всякого физического напряжения, предпочитая лежать и спать.
Главнейшим принципом в деле дрессировки хищников укротители считают сначала тренировку своих питомцев, а затем уже содержание их в хороших условиях. Капитан Бонавита, известный укротитель, ставил себе за правило раз в неделю выпускать всех своих львов из клеток на манеж для тренировки независимо от того, заняты они в этот день в представлении или нет, заставляя их прогуливаться по манежу или же в туннеле. Подчас это достигается не без затруднений, поскольку всякий крупный хищник, особенно лев, питает непреодолимое отвращение к движению. Правда, иногда он прогуливается по своей клетке, но лишь тогда, когда ожидает пищи или почувствует присутствие постороннего в помещении, что его раздражает.
Этой прогулки в качестве упражнения ему, конечно, мало. Подумайте только о тех огромных расстояниях, которые пробегает лев на воле, гоняясь за добычей.
Но в неволе он не имеет никакого стимула для прогулок. Его хорошо кормят, регулярно дают пищу, он знает, что, так или иначе, он свою пищу получит. Поэтому все, что ему приходится делать, — лишь прогуливаться по своей узкой клетке, испуская время от времени глухое рычание для упражнения легких.
Между тем дрессированный лев, принимая ежедневно участие в двух представлениях, принужден, следовательно, регулярно тренироваться. Это его раздражает, но тем не менее эта тренировка укрепляет его здоровье. Вот почему животные, находящиеся в дрессировке, обладают такой красивой и блестящей шерстью (верным признаком того, что животное находится в хорошем состоянии), достигают великолепного развития, обладают такой густой гривой, отличаются чистотой и хорошим состоянием глаз, пасти, лап.
Нет сомнения в том, что хищные животные любят перемену обстановки и атмосферы.
Многие укротители и владельцы зверинцев замечали (и я сам неоднократно убеждался в этом), что животные, оставаясь подолгу в одном и том же месте, грубеют и делаются безразличными ко всему окружающему. Но, как только их перебрасывают в другое место, они пробуждаются и начинают интересоваться всем, что происходит вокруг них.
Большинство людей думает, что хищные звери очень крепки, но это ошибка. Они подвержены всякого рода заболеваниям и во многих случаях должны пользоваться столь же внимательным уходом, как и дети. Львы часто простужаются, страдают от кашля, а также от очень опасной формы туберкулеза, процесс которого протекает гораздо быстрее, чем у людей, и большей частью кончается смертью.
Другая болезнь, которой страдают львы, — это ревматизм. Если помещение, где они находятся, недостаточно тепло и сухо, у них распухают суставы. Этот вид увечья не только уничтожает их ценность, как дрессированного животного для представлений, но часто приходится даже убивать больных львов, чтобы положить конец их страданиям. Это весьма серьезная потеря, если принять во внимание большую стоимость хищников, еще более возросшую вследствие дрессировки.
Львицы также подвергаются множеству болезней, и, даже когда они обладают достаточно крепким сложением и сильны, они все же требуют постоянного ухода. Тот период в жизни львицы, когда она готовится стать матерью, едва ли не самый критический. Она почти всегда более нервна и подвижна, чем лев, но, когда она беременна, ее нервозность переходит границы. Если не удается успокоить это ее ненормальное возбуждение, самка часто убивает своих детенышей, а иногда даже пожирает их.
Если это однажды произошло, львица, вряд ли когда-нибудь станет хорошей матерью. Рецидив неизбежен, потому что она находится в смятении и сама не знает, что делает.
Помимо обычных болезней существуют, разумеется, и другие факторы, которые вредно отражаются на здоровье хищников. В драке между крупными хищниками, подобной той, например, которая разыгралась между львами капитана Бонавита, животные часто получают опасные ранения. Иногда бывает достаточно пустяка, чтобы вызвать кровопролитное побоище между львами.
Побоище между львами Бонавита разыгралось при следующих обстоятельствах.
Капитан только что загнал своих двадцать семь львов в туннель, расположенный позади клеток, чтобы приготовить их к выходу на манеж для представления, как вдруг Денвер, огромный нубийский лев, чрезвычайно свирепое животное, неожиданно напал на другого льва. Моментально все двадцать семь львов набросились друг на друга.
Капитан Вонавита сделал все, что мог, для того чтобы разнять животных, подвергаясь сам страшной опасности. Но все его усилия были безрезультатны. Взбесившиеся львы не признавали ничего. Он командовал своим обычным повелительным голосом, называя их по именам, стрелял холостыми патронами, и, когда, в конце концов, истощил все свои ресурсы — голос, патроны, силу, — ему не оставалось ничего другого, как укрыться позади узкой доски, к которой он, к счастью, накануне приспособил ручку.
Доска эта была недостаточно широка для того, чтобы прикрыть его как следует, и ему пришлось действовать как можно осмотрительнее, так как несколько львов старались достать его через узкую щель. Все что он мог сделать в подобных обстоятельствах — это постоянно изменять положение доски. Но так как он оборонялся от большого количества противников, одному льву удалось просунуть свою страшную лапу за доску и оторвать не только большой клок одежды укротителя, но, что было гораздо серьезнее, вырвать клок мяса из его груди. Все же Бонавита с удивительной находчивостью и энергией сумел сохранить жизнь.
Во время этой отчаянной борьбы многие львы были серьезно ранены, так как звериный бунт продолжался более часу и понадобилось столько же времени для того, чтобы загнать их всех обратно в клетки. Один или два получили серьезные укусы и рваные раны, которые потом пришлось зашивать. С большими предосторожностями, накинув веревочные петли на шею и лапы, подтаскивали каждое животное к решетке клетки. Только таким образом, и то с большим трудом, удалось оказать им медицинскую помощь.
Операция, производимая над крупным хищником, вообще опаснейшая вещь. Хотя животное и привязано, но оно всегда начеку и может весьма серьезно укусить врача. Однако в данном случае все обошлось благополучно и львы поправились.
Когда у крупных хищников болят зубы, когти или лапы, их всегда связывают таким образом. Это единственный способ, при котором можно лечить их. Большинство людей предполагает, что животным в подобных случаях дают наркоз или усыпляют их. Нечего и говорить о том, что это полнейший абсурд. Этим животным нельзя давать наркотики. Усыпление крупных хищников могло бы повлечь за собой серьезные потери, не говоря уже о том, что наркотики в дальнейшем значительно снизили бы коммерческую ценность животных.
Говоря об этих странных иллюзиях, столь распространенных среди публики, я пользуюсь случаем, чтобы сказать несколько слов и о другом весьма распространенном, хотя совершенно ошибочном, мнении, будто бы при демонстрации дрессированных животных и обучении их, применяются жестокие методы.
Трудно представить себе более ошибочное убеждение. Человек, покупающий за большие деньги скаковых лошадей, никому не позволяет обходиться с ними жестоко наоборот, владелец следит за тем, чтобы его служащие относились к животным с должной добротой, были внимательны к их нуждам, здоровью и заботливо ухаживали за ними.
Приблизительно то же и в отношении к диким зверям. Здоровый, с хорошим экстерьером лев стоит от четырех до шести тысяч франков золотом. Но если речь идет о дрессированном льве, работающем в группе, то его утрата влечет за собой ломку всего номера, так как каждое животное в группе было выдрессировано для совместной работы с другими животными. Прибавим к стоимости льва расходы по транспортировке, дрессировке, кормлению, что обходится весьма дорого, и тогда общая стоимость льва достигнет весьма высокой цифры. Ясно, что за таким животным надо ухаживать очень заботливо,
не говоря уже о том, что нельзя допустить по отношению к нему дурное обращение. Я бы ни одного дня не держал служащего, который дурно обращался бы с животными, порученными его присмотру.
2. КОРМЛЕНИЕ ХИЩНИКОВ
При кормлении необходимо следить за тем, чтобы температура питьевой воды и пищи была бы приблизительно одинакова с температурой тела хищника. Если давать слишком горячее или слишком холодное мясо или воду, это вредно отражается на пищеварении и, следовательно, может вызвать длительное заболевание.
Малейшая инфекция причиняет им вред и во многих случаях является причиной серьезных заболеваний, даже смерти. Правда, в диком состоянии львы иногда едят падаль, когда не могут добыть свежего мяса, однако нам точно неизвестно, нейтрализует ли жизнь на воле вредные последствия этого. Лично я знаю, что львы, как и тигры, не могут в неволе есть испорченного мяса без того, чтобы не заболеть. Это причиняет их владельцам много хлопот и расходов и доставляет немало неприятностей всем окружающим. Чтобы звери не издавали дурного запаха, нужно всегда давать им очень свежее мясо хорошего качества.
Освежеванный баран или бык — вот пища, которая лучше всего подходит для львов или тигров. Любопытно, что они любят всякие головы — ягнячьи, куриные, телячьи, бараньи и другие. Они поедают их с наслаждением. Каждому из моих львов и тигров выдается от двенадцати до пятнадцати фунтов баранины или говядины два раза в день, за исключением тех случаев, когда необходимо уменьшить эту порцию вследствие появления у животных каких-либо болезненных симптомов. Им никогда не дается свинины, а также большого количества жира, хотя львы очень любят бараний жир. Когда представляется возможность, мы даем им вместе с кускам мяса кость, так как обгладывание кости помогает пищеварению и, кроме того, полезно для зубов. По воскресеньям хищники не получают никакой пищи, но им дают много воды. Этот еженедельный постный день им абсолютно необходим: он заставляет отдыхать их пищеварительный аппарат, препятствует ожирению и не позволяет окончательно облениться.
Когда становится очевидным, что лев или тигр нуждается в слабительном, ему дают кусок печени, которая и вызывает желаемый эффект. В некоторых случаях печень дают раз в неделю, особенно если животное страдает отсутствием аппетита. В других случаях дают кролика, голубя или курицу, всегда только что зарезанных. Это средство особенно эффективно, если животное страдает глистами — довольно частая причина их заболеваний.
Если дело идет о специальной болезни, то здесь, разумеется, употребляются соответствующие лекарства для того, чтобы вылечить животное. Поскольку все плотоядные страдают почти теми же болезнями, что и человек, то и лечить их можно одинаковыми средствами.
Если простая перемена пищи не излечивает их, то в молоко иди воду кладут нужную дозу лекарства. Если животное отказывается принять лекарство в таком виде, то облатку с лекарством прячут в аппетитный кусок мяса и животное проглатывает его, ничего не замечай.
Сырым мясом иногда кормят медведей, но им вредно давать его много. Жареное мясо, рыба и хлеб — сухой или вымоченный в молоке — приносят лучшие результаты.
Белые медведи любят свиной жир и сделают что угодно, чтобы получить хоть маленький кусочек его. Блюдо рыбьего жира — величайший деликатес для них. Они поедают это угощение облизываясь, как завзятые гурманы. Эта картина стоит того, чтобы на нее посмотреть.
3. УХОД ЗА МОЛОДНЯКОМ
Воспитание и выкормка детенышей являются одним из наиболее интересных и в то же время неопределенных вопросов в области содержания диких животных в неволе.
Многие львицы и тигрицы хорошо ухаживают за своими детьми, другие, по-видимому, относятся к ним безразлично. Есть и такие, которые бросаются на своих малышей и злобно кусают их. Это чаще всего происходит от некоторой нервозности и сильного возбуждения.
Обычно, как только у матери появляются признаки нервозности, клетку покрывают щитами и животное оставляют в полном покое до тех пор, пока оно совершенно не успокоится и не начнет заниматься своими детенышами.
Если детеныши достаточно крепки и мать за ними ухаживает, они остаются при ней от восьми до десяти недель. Сначала детенышей отнимают от матери утром и возвращают их ей вечером. Для этого проделывают в клетке маленькую дверцу и, в то время как внимание матери отвлекается в другую сторону, детей заманивают так, чтобы заставить их выйти, или проталкивают сквозь дверцу железной палкой и потом принимают в корзину или в руки сторожа.
После того как с этой операцией покончено, обычно разыгрывается очень трогательная сцена. Мать испускает стон, короткий и слабый, как будто у нее захватило дыхание, в то время как детеныши отвечают ей пронзительными голосами и производят столько шума и переполоха, сколько могут. Когда дети исчезают, мать поднимает голову вверх и прислушивается: откуда доносятся жалобы. Затем, издав новый глухой стон, она старается выйти из клетки в том направлении, откуда доносятся крики.
Когда детенышей отняли от матери, им дают кость с маленьким кусочком мяса, обычно говядины. Они борются друг с другом за овладение этой костью с таким азартом, как будто никогда не знали другой пищи. Так проходит день. С приближением вечера детеныши начинают тревожиться и жалобно плачут, в то время как мать издали отвечает им.
При возвращении детенышей в клетку матери сторожам угрожает большая опасность, так как ничто в мире уже не может отвлечь внимание матери. Она чувствует приближение своих малышей, мечется в сильном возбуждении по клетке, прыгает и делает все возможное, чтобы выскочить наружу.
Как только малыши снова попадают в клетку, она ложится на пол и радостно принимает их, заботливо облизывает детенышей сверху донизу, играет с ними. Малыши прыгают, катаются и на тысячи ладов выражают свое удовольствие.
Когда дети научатся есть мясо, они всякий раз, когда кормят мать, соединенными усилиями вырывают ее порцию и борются за обладание, в то время как мать смотрит на них и слегка ворчит. Однако она позволяет им делать это до тех пор, пока они не устанут. Тогда она уносит мясо в угол и там без всяких помех съедает его.
Когда детенышей окончательно отнимут от матери, их кормят легкой пищей, молоком, иногда дают им кость, и они быстро растут. Самой опасной болезнью для них являются конвульсии, которые обычно вызываются прорезыванием зубов. В этом случае малышам даются лекарства, держат их в лазарете для животных и следят за тем, чтобы у них был полный покой, а как только им станет лучше, снова возвращают в общество маленьких товарищей.
Я часто замечал, что детеныши, страдавшие конвульсиями, растут очень быстро и с виду кажутся сильнее и крепче остальных.
4. КОРМЛЕНИЕ ЗМЕЙ И СЛОНОВ
На свободе дикие животные снабжают себя пищей в изобилии и, по-видимому, располагают несколькими способами освобождаться от излишков поглощенной пищи.
В неволе все обстоит совершенно иначе. Животные часто непомерно обжираются, если дать им такую возможность. Или же голодают без всякой видимой для того причины. Например, змеи, особенно самые крупные, если только не наблюдать за ними, могут заморить себя голодом до смерти.
Кормить змей чрезвычайно трудно. Змеи, видимо, не любят, чтобы на них смотрели, когда они принимают пищу, а так как змеи не едят мелких животных и птиц, когда полная смерть уже наступила, то кормление значительно усложняется. Питоны, например, могут жить в течение восьми-девяти месяцев, не принимая никакой пищи, так что их приходится кормить насильно.
Некоторые пресмыкающиеся, в частности питоны, разрешают брать себя довольно легко. В какие-то моменты они, правда, кажутся довольно безразличными, но это почти во всех случаях указывает на то, что они оцепенели от холода, но стоит лишь слегка согреть их помещение, чтобы доказать, что они могут быть не только очень подвижными, но очень злыми и коварными.
Лучший способ действовать, когда змея отказывается от пищи в течение нескольких месяцев, — дождаться, пока она заснет. Тогда по заранее условленному сигналу несколько сторожей бросаются на нее: один хватает ее за шею, другие удерживают за различные части туловища, а третьи проталкивают в горло пресмыкающегося подготовленную пищу.
Излишне упоминать о том, что подобная процедура вызывает ужасную борьбу между змеей и людьми. Последним часто грозит опасность. Даже когда несколько сильных человек крепко удерживают руками пресмыкающееся, оно сопротивляется с такой силой, что внезапным движением может опрокинуть всех на землю.
Опасен момент, когда змее приходится раскрывать челюсть. Если при этом удается обойтись без несчастья, то далее следует не менее трудная процедура — протолкнуть пищу ей в горло. Конечно, эта процедура противоестественна, поэтому нет ничего удивительного в том, что змея сопротивляется изо всех сил. Но вообще говоря, эта операция в большинстве случаев удается, и когда питон проглотит около двенадцати кроликов, одну или две морские свинки и несколько голубей, он впадает в состояние оцепенения, из которого не выходит в продолжение нескольких дней.
Во время насильственного кормления змей бывает много опасных случаеа. Как-то один укротитель вошел в клетку и схватил огромного питона за шею, а несколько помощников приготовились схватить его за туловище. Дрессировщик уже подал сигнал остальным, как вдруг питон обвился вокруг его ног и туловища. Помощники сразу бросились на помощь. Соединенными усилиями они развернули кольца, которыми чудовище сжимало укротителя, и спасли дрессировщика от смерти. Секундой позже дыхание человека было бы парализовано, и он был бы превращен в бесформенный кусок мяса. Спустя много лет укротитель рассказывал, что не может забыть того непередаваемого ужаса и чувства беспомощности, когда кольца змеи обвилась вокруг его туловища.
В другой раз паре змей бросили поросенка. Пресмыкающиеся были голодны и, следовательно, очень подвижны. Самое крупное из них бросилось, чтобы схватить свинью, но меньшая змея оказалась более ловкой и проглотила поросенка почти целиком, прежде чем первой удалось завладеть добычей. Затем произошел очень любопытный случай — происшествие, которое, я думаю, до этого никто не наблюдал: большая змея подождала, пока им бросят другого поросенка, заглотала его и, проскользнув к маленькой змее, проглотила также и ее, несмотря на то, что ту сильно раздуло от первого поросенка. Затем змея впала в состояние оцепенения, вкотором оставалась несколько недель. Некоторые признаки заставлял нас предполагать, что «каннибализм» не очень пошел ей на пользу.
Еще более любопытный случай произошел на панамериканской выставке с питоном Гран-Пьер, самым крупным экземпляром из всех когда-либо содержавшихся в неволе. Гран-Пьер голодал в продолжение большей части лета, и мы уже начали беспокоиться, когда к концу сентября он вдруг сделался подвижным.
Обрадованный сторож бросился искать угощение, достойное своего питомца, и достал ему молодую свинью. Обычно страх обессиливает всякое животное, брошенное змее. Его как бы парализует какое-то странное очарование — вместо того чтобы оказать сопротивление или попытаться спастись, животное остается на месте, пока змея не убьет его или не засосет в живую могилу, проглотив целиком. Но эта молоденькая свинья оказалась исключением из общего правила и не была ни зачарована, ни обессилена страхом. С момента, как она вошла в клетку змеи, стало очевидно, что она намерена вести горячий бой за свою жизнь, чего бы это ей ни стоило. Она даже не дала питону времени напасть на нее и сама бросилась на огромную змею, пронзительно завизжав при этом, затем вонзила ей в затылок свои клыки.
Она уже не хрюкала, а вцепилась в питона мертвой хваткой. Наступила пауза. Храбрая маленькая свинья быстро встряхивала своего врага, как будто имела дело с крысой. В продолжение двух или трех секунд тридцатидвухфутовый питон бешено извивался и бил туловищем по клетке. Свинья держала его крепко. Но триумф ее продолжался недолго — борьба была слишком неравной. Одним могучим взмахом тяжелые кольца питона обрушились на храброе маленькое животное, обвились вокруг его тела и раздавили его, как простую ореховую скорлупу. Свинья, впившись клыками в шею змеи, не отпускала своего врага до тех лор, пока кольца змеи, постепенно ослабевая, не развернулись совершенно. Лишь тогда храбрая свинья отпустила змею и... околела. Победитель и побежденный лежали рядом, объединенные смертью. Если бы свинья вскрикнула или хотя бы слегка ослабила хватку в тот момент, когда змея давила ее, мы смогли бы спасти питона. Храбрость ее стоила нам чрезвычайно ценного экземпляра пресмыкающегося…
* * *
Слоны едят много. Здоровый слон средних размеров уничтожает ежедневно около двухсот фунтов сена, большое количество овса, шесть или восемь караваев хлеба, не говоря уже о пирожках, бисквитах, орехах, которыми угощают его посетители зверинца. Иногда к его рациону добавляется одна или две большие корзины свежих овощей, так как слон очень любит овощи и фрукты. И все-таки это животное почти всегда чувствует себя голодным.
По этим деталям можно приблизительно судить о том количестве пищи, которое требуется для сравнительно небольшой группы вшесть слонов.
В неволе слоны часто страдают от различных болезней, даже при самом заботливом уходе. Простуда и озноб являются самыми распространенными среди них заболеваниями, и, не будучи сами по себе опасными, они иногда приводят к воспалению легких или туберкулезу — болезням, от которых слон никогда не вылечивается.
Лечить слона лекарствами почти невозможно. Как только он почувствует лекарство, ничто не может заставить его решиться проглотить снадобье, и он быстро отбрасывает его прочь. Были испробованы облатки в надежде, что животное будет глотать их целиком, но слон разгрызает их зубами и, почувствовав лекарство, отбрасывает прочь.
Пробовали класть лекарство в хлеб, молоко или воду, но слон и это сразу замечал. Разумеется, совершенно немыслимо вводить ему лекарство прямо в горло, как это с успехом практикуется по отношению к другим животным. Единственное, что можно давать слону, если он простудился, — это порцию водки с горячим луком. Он охотно принимает это лекарство и даже, по-видимому, не прочь повторить порцию. Однако если за слонами ухаживать внимательно, то редко придется прибегать к каким бы то ни было лекарствам, ибо вообще говоря, они обладают хорошим здоровьем.
Спят слоны довольно странно. Почти все ложатся на левый бок, свертывая хобот, испуская в ровные промежутки времени свист, напоминающий шум пара, выбивающегося из котла. Сон их неглубок: если произойдет что-либо непривычное или странное, свист немедленно прекращается, и вот уже все слоны проснулись и держатся начеку. При первом признаке опасности они трубят так, что могут поднять мертвого. Часто случается, что они поднимают тревогу, когда еще ни одно живое существо, кроме них, не подозревает об опасности.
5. ХАРАКТЕРИСТИКА РАЗЛИЧНЫХ ЖИВОТНЫХ
Было бы неверно думать, что все крупные хищники, живущие в неволе, способны к дрессировке в одинаковой степени. Большое значение имеет характер каждого животного. То, что удается сделать со львом, может удасться с тигром или леопардом, пумой или ягуаром. Но то, что подходит одному льву, совсем не подходит другому, и нельзя дрессировать всех тигров одними и теми же методами. Многие верят в то, что лев храбр, а тигр подл. Такие люди произвольно приписывают и другим животным какие-то стандартные качества, не обосновывая такое обобщение,
Укротители опасаются льва за его неуклюжесть, которая может вызвать серьезное несчастье, даже помимо желания хищника. Они опасаются стремительности нападения ягуара и леопарда, настойчивости, которую проявляет титр в преследовании намеченной цели. Вообще же неправильно утверждать, что следует опасаться одного из этих животных больше чем другого. Хороший укротитель учитывает индивидуальность зверя.
Одно животное обладает флегматичным темпераментом. Другое подвержено приступам неудержимого бешенства. Третье — очень любопытно. Четвертое — нервно и боязливо. Наконец, есть и обладающие тяжелым раздражительным характером, могут отказываться от выступлений перед публикой, если обстановка им не по вкусу. Все хищники кошачьей породы, за редкими исключениями, более или менее коварны. Независимо от того, находятся ли они в первоначальной стадии дрессировки или достигли уже совершенства, изучил ли их укротитель, давно ли они попали к нему или недавно, — они могут без всякого повода в любой момент наброситься на своего укротителя. Каждое хищное животное имеет свои особенности, которые и требуют постоянного изучения.
Погода действует на хищников так же как на людей. Сырая, тяжелая погода угнетает их и делает раздражительными. В этом состоянии они вдвойне не расположены делать то, чего им не хочется. В жаркое время года они становятся ленивыми и сонными. Заставлять их выступать перед публикой в это время стоит огромного труда.
Львы не испытывают чувства привязанности или любви. Они привыкают к своему дрессировщику и терпят его. Но послушание и покорность, если не целиком, то частично, — следствие неведения и ужаса перед всем, что недоступно их пониманию. Они, видимо, не понимают, почему укротитель не боится их. Только тогда, когда укротитель потеряет свой престиж, потому ли что приобрел скверные привычки или потому, что не всегда был настороже и обнаружил нервозность, — только тогда они чувствуют его слабость и, конечно, не преминут этим воспользоваться.
Все же известны редкие случаи, когда хищные звери проявляли любовь к своему укротителю, ласкались к нему и даже защищали отнападения других животных.
Героиней подобного случая явилась мадам Бианка? Во время одного представления в Сан-Луи на нее неожиданно напал молодой лев и свалил на землю. Тотчас же одна молоденькая львица бросилась на льва и отвлекла его ровно на столько времени, сколько понадобилось укротительнице, чтобы подняться и ударами бича загнать льва в его угол.
Между тем никогда ни один укротитель не рассчитывает на подобное вмешательство. Он энает, что если одно из животных набросится на него и свалит на землю, то все другие животные, находящиеся в клетке, немедленно присоединятся к бунтовщику.
Единственно, кого опасаются самые крупные хищники, — это человека. Почему они так боятся его? Ни рост его, ни вертикальное положение тела не могут этого объяснить. Пожалуй, дело в том, что они неспособны угадать — что он будет делать. Они приходят в ужас от таинственности его поведения.
Укротители говорят: «Крупные хищники не ценят доброты». В большинстве случаев какая-нибудь тигрица так же расположена съесть своего сторожа после шести лет внимательного ухода за ней, как и вновь поступившего новичка, если только она уверена, что, сделав это, ничем не рискует. Спокойный тигр всегда опасен и за ним следует внимательно наблюдать. Мистер Чарльз Миллер, который с таким успехом дрессировал самых свирепых бенгальских тигров, не опасается тигров, которые рычат, оскаливают зубы и держатся вызывающе, но принимает самые крайние меры предосторожности против тех, чье обманчивое спокойствие не обнаруживает ни голосом, ни движениями протеста против того, что их заставляет делать укротитель. Всякий раз когда Миллер вынужден повернуться спиной к одному из своих тигров, он всегда поворачивается именно к тем, которые ворчат и огрызаются.
Спокойные тигры только дожидаются случая, чтобы наброситься на укротителя. Во время одного из представлений Миллер случайно повернул голову и увидел, что один коварный тигр подползает к нему на животе. Когда тигр заметил, что за ним наблюдают, он остановился и с самым безразличным видом стал облизывать себе лапы, но через секунду возобновил тот же маневр, пока не был наказан.
Как правило, львы медлительней львиц. Лев в полном расцвете своих сил редко изменяет привычной манере держаться серьезно и торжественно. Львицы развязнее в своих движениях, они прыгают и шумно резвятся даже после того, как имели несколько раз детенышей. Однако они злопамятны и коварны, и за ними следует тщательно наблюдать, особенно когда они кажутсябезразличными и беззаботными.
Обычно крупные плотоядные любят музыку, а дрессированные пробуждаются при первых же ее звуках и с любопытством оглядываются по сторонам. Несколько времени тому назад оркестр одного передвижного зрелищного предприятия забастовал в середине представления и ушел. Следующим номером программы должны были идти дрессированные тигры. Выйдя на арену, они с любопытством посмотрели на то место, где находился оркестр, ожидая музыки. Затем двое из них сели и отказались работать. Третий, менее опытный, сделал слабое усилие, чтобы начать, но скоро присоединился к товарищам, и вся троица забастовала, подобно оркестру. Приказания, угрозы, удары хлыста — все было бесполезно. По-видимому, тезисом тигров было — «нет музыки — нет работы», и они держались до тех пор, пока укротитель наконец понял, что настаивать опасно и позволил им уйти в свою клетку.
Укротитель боялся, что больше не сможет выводить их на арену: если животному уступить хотя бы раз, оно ожидает нового проявления слабости и не желает более повиноваться. Между тем на следующий день, когда конфликт администрации с оркестром был улажен и тигры были снова выведены на арену, они, по-видимому, почувствовали себя совершенно удовлетворенными и, заслышав музыку, выполнили упражнения лучше, чем когда бы то ни было.
6. ПОДГОТОВИТЕЛЬНАЯ ШКОЛА ДЛЯ ДИКИХ ЗВЕРЕЙ
Приписывать послушание хищника страху перед укротителем — самая распространенная среди широкой публики ошибка. Животное привыкает исполнять одни и те же вещи одинаковым способом. Эта привычка вырабатывается у него сложными средствами, требующими от дрессировщика большого терпения. Следовательно, знать характер животного — обязательное условие.
Львов, пойманных на воле, дрессируют в возрасте от двух до трех лет. Такой лев в возрасте двух лет, хорошо сложенный, но с беспокойным характером, прибывает в зверинец прямо из джунглей, после того как он перенес дурное обращение и различные лишения. Нередко дикое животное, попадая в руки дрессировщика, находится в состоянии исступления вследствие перенесенных им неприятностей.
Прежде всего животному создают лучшие условия. Укротитель приносит ему свежую воду и хорошую пищу. При этом он неизменно обращается к животному спокойным голосом. Затем хищника помещают в большую клетку, что представляет весьма чувствительное улучшение сравнительно с тем адом, в котором животное находилось во время своего путешествия. Если клетка будет слишком большой, пленник может поранить себя или даже убиться при попытке бежать. Поэтому обычно она бывает таких размеров, чтобы лев мог свободно поворачиваться в ней, и настолько низка, чтобы он не мог прыгать вверх. Кормление животного — первый шаг к его дрессировке. Ежедневно укротитель приносит ему шесть килограммов говядины или баранины с костью и три раза в день — чистой и свежей воды. За исключением укротителя, никто не должен приближаться ко льву или даже смотреть на него. Нужно, чтобы зверь привык к присутствию своего укротителя и знал, что пищу и воду дает только он. Нужно, чтобы хищник понял, что укротитель не хочет причинять ему никакого зла.
Обычно мясо насаживают на конец длинной железной вилы и, просовывая сквозь решетку клетки, предлагают льву. Чтобы взять мясо, лев принужден слегка податься вперед; постепенно, незаметно для себя, он приближается к укротителю почти вплотную. Таз с водой привязывают у края клетки.
Через шесть недель на льва, когда он спит, надевают широкий ошейник. К ошейнику прикрепляют цепь такой длины, чтобы хищник свободно двигался, но не мог достать до задней стенки клетки.
На следующем этапе дрессировщик ставит в клетке стул. Лев тотчас же устремляется к стулу, но, остановленный цепью, обнаруживает, что не может достать до него, и с капризным видом удаляется в угол. Наконец он перестает обращать на него внимание. Тогда укротитель, после того как раз или два откроет и закроет дверь, заглядывая в клетку, спокойно входит в нее, садится на стул. Он находится вне пределов досягаемости хищника, но так близко, что лев чуть касается его. После того как лев поворчит, протестуя против присутствия укротителя внутри клетки, как это было со стулом, он успокаивается.
Наконец наступает момент, когда льва освобождают от цепи, и тогда укротителю приходится рисковать.
Как бы спокоен и покорен ни казался лев, сидя на цепи, можно быть уверенным, что, получив свободу, он внезапно выкажет своюприродную свирепость.
В таких критических обстоятельствах капитан Бонавита всегда вооружается двумя дубовыми дубинками. Одну из них он берет в левую руку, другую держит в правой. Если лев поддается, то его ласково поглаживают дубинками, но в этой фазе дрессировки лев, говоря по правде, редко выносит подобное. Хищник испуган, а страх вызывает у него гнев. Его кошачья натура позволяет скрывать раздражение до момента, когда надо действовать. Лев не ворчит, не бьет по воздуху хвостом. Льва, который ворчит, вовсе не следует опасаться. Хвост, бьющий по воздуху, не указывает на опасность, как это предполагает публика. Этим знаком выказывается не дурное, а, наоборот, хорошее расположение духа. Только тогда, когда хвост выпрямляется и делается упругим, укротитель находит, что времядействовать наступило.
Когда укротитель видит, что хвост выпрямлен как стальная полоса, он пробует выскочить через дверь. Прежде чем сделать прыжок, лев беспечно смотрит в сторону, слегка ворча. Затем, через секунду, с раскрытой пастью, с вытянутыми вперед лапами он как молния мелькает в воздухе, готовый обрушиться на человеке двумястами килограммов мускулов и нервов своего мощного напряженного тела. Укротитель, не умеющий предвидеть такое внезапное нападение, не имеет права заниматься дрессировкой хищников. Лишь быстрота действий может спасти человеку жизнь в подобных обстоятельствах.
Затем хищника приучают ложиться, отступать по приказу или по особому сигналу в глубь клетки. В виде награды ему каждый раз дают маленький кусочек мяса. Если он не повинуется, награды не получает. И вскоре привычка вступает в свои права: лев исполняет все, что от него требуется, независимо от того, награждают его за это или нет.
Тогда наступает следующий период дрессировки — первый выход животного на манеж. Обычно укротители стремятся поскорее покончить с дрессировкой в клетке, ибо, когда животных в первый раз выводят на манеж, дрессировку приходится начинать почтисначала.
Иногда укротители выводят льва на манеж слишком рано, что опасно: хищник может броситься на человека, ведь он еще недостаточно подчинен воле укротителя. При первом выходе на манеж лев бегает вправо и влево, ища лазейку, через которую он мог бы скрыться. Необычная обстановка нервирует зверя. Но хладнокровие укротителя, его спокойный голос довольно скоро«вразумляют» зверя.
Стул, который играет важную роль при дрессировке диких зверей, может быть использован и здесь. Он был принесен в клетку, конечно, не для того, чтобы отдыхать на нем. Для укротителя это одно из лучших орудий защиты. Каким бы неожиданным и быстрым ни был прыжок льва, прежде чем хищник успеет коснуться укротителя, толстые ножки стула появляются между ним и человеком. Ворча, лев встает на задние лапы и царапает стул когтями. Затем из-за спинки стула вдруг появляется дубинка и ударяет льва по кончику носа — в самое чувствительное у него место. Рыча от бешенства и боли, лев перестает царапать стул и, смущенный, отходит в угол. Укротитель пользуется этим, чтобы выйти из клетки, оставив позади себя стул.
Проиграв сражение, хищник обычно успокаивается довольно быстро. Когда укротитель появляется снова, лев, по-видимому, забыв свои огорчения, трется телом о прутья клетки и мягко мурлычет. Он с покорным видом принимает мясо, позволяет себя ласкать и трепать рукой сквозь прутья клетки.
В его дрессировке сделан решительный, успешный шаг.
7. КАК ДРЕССИРУЮТ ХИЩНЫХ ЗВЕРЕЙ
Следующая фаза в дрессировке льва: укротитель снова входит в клетку со стулом и дубинкой. Мало-помалу человек приближается ко льву. Затем начинает поглаживать его дубинкой, постепенно сокращая дистанцию, пока в конце концов не опустит руку на плечо льва и не начнет потихоньку его ласкать.
Хотя лев капризно ворчит, все-таки это ему нравится, так как немногие животные равнодушны к ласкам. Изо дня в день укротитель приучает льва к своему присутствию и к прикосновению своих рук. Он трет ему спину, поглаживает по плечам, поднимает его лапы — попытка довольно рискованная. Животное настолько привыкло к присутствию этого человека, что недели две спустя (если животное от природы обладает хорошими задатками) его боязнь и враждебность исчезают.
Обычно, чтобы приучить льва к новой обстановке, нужен целый день. Затем его заставляют проделать многие из тех упражнений, которые он исполнял в клетке.
Дальнейшая дрессировка хищника не что иное, как применение изложенных выше принципов в условиях циркового манежа. С этого периода животное постепенно втягивается в работу, которой его обучали с таким терпением. Но тем не менее хищник остается хищником: его природные инстинкты всегда доминируют, и, хотя лев участвует в представлениях, повинуясь укротителю, и даже относится к нему с известной долей интереса, он все же сохраняет врожденное недоверие к человеку.
Следовательно, укротителем может быть только такой человек, который глубоко понимает двойственную, непостоянную природу хищников, знает их слабости, характерные черты и опасается их силы. Если бы кто-либо из укротителей заявил, что, раз животное выдрессировано, его нечего бояться, я сказал бы, что такой человек не может быть укротителем.
8. НОЧНАЯ РЕПЕТИЦИЯ С ХИЩНЫМИ ЖИВОТНЫМИ
Когда дрессировщик сделает свой последний комплимент публике, а оркестр заиграет: «Пока… пока... вы нас не забывайте»,— кажется, что все кончилось до завтрашнего представления. Но для укротителей только тогда и начинается настоящая работа — ночная репетиция.
Всякое плотоядное — животное ночное. В течение дня оно малоподвижно и невосприимчиво к занятиям. Но с приближением ночи хищник начинает беспокоиться, и укротители прекрасно знают, что в это время гораздо легче пробудить его внимание. Днем вокруг манежа снуют рабочие и любопытные, отвлекая внимание животных, в то время как их обучают новым трюкам. Кроме того, ночью больше времени для того, чтобы расставить необходимый реквизит и аппаратуру,
Начало см. «Советский цирк» № 6
Перевод с английского Н. Ознобишина. Литературная обработка Н. Монаховой и Л. Волошина
Чрезвычайно важно давать уроки животному, сохраняя спокойствие и уверенность. Затянутая репетиция вызывает у животного отвращение и делает его неспособным, пока оно не отдохнет, к дальнейшей работе. Если к тому же на репетиции присутствуют посторонние, животное решительно откажется работать.
Итак, легко понять, насколько важно репетировать ночью.
Выводить животных из клеток и сопровождать их на манеж опасно и трудно. Иногда при этом они стремительно набрасываются на укротителя и его помощников. В другой раз забиваются в угол клетки, категорически отказываясь выходить и не обращая внимания на ласки и угрозы. В этом случае ничего не остается, как войти в клетку и выгнать зверя.
На представлениях с участием хищников возможны несчастные случаи. Не счастья могут иметь место и во время ночных репетиций, но значительно реже. Ночью ничто не пугает животных и, подобно человеку, они чувствуют на себе воздействие притушенных огней и тишины.
С одним укротителем произошел любопытный случай, который мог бы привести к катастрофе. Закончив работу со своими животными, он без помехи загнал их в клетки и уже собирался было выйти. Не видя как следует, он зажег карманный фонарь. Вдруг кто-то в темноте стал тихо тереться об него. Думая, что, это его собака, он протянул руку, чтобы погладить ее, и обнаружил, что гладит льва. Не растерявшись, укротитель позвал сторожей, и соединенными усилиями они убедили царя пустыни вернуться в клетку. Едва за львом захлопнулась дверца, он, видимо, понял, какой прекрасный случай воспользоваться свободой он упустил, и попытался вырваться снова. Но было уже поздно. Впоследствии выяснилось, что, когда животное терлось по привычке о дверь, расшатавшийся засов выпал из гнезда и это открыло хищнику дорогу на свободу.
Блоки, лонжи и т. п. приспособления употребляются главным образом при дрессировке слона, чтобы обучить его стоять на задних ногах, поднимать одну переднюю ногу и идти на трех, приучить его ложиться и т. д.
Чтобы выучить его служить на задних ногах, к передним привязывают канаты и по сигналу, используя систему блоков, медленно тянут за веревку. Это приходится повторять раз пятнадцать-шестнадцать, прежде чем слон поймет, чего от него хотят. Вскоре он уже сам встает. И, хотя веревки остаются еще привязанными к его ногам, слон начинает исполнять это движение по сигналу дрессировщика самостоятельно.
Примерно так же учат слона ложиться. Только в этом случае веревкой обвязывают одну переднюю и одну заднюю ноги. За веревку тянут до тех пор, пока слон не ляжет. Когда маневр повторится шесть-восемь раз, слон начинает ложиться сам.
Хотя слоны очень умны, дрессировать их подчас трудно. Их колоссальная сила при возникновении недоразумений превращает этих животных в грозных неприятелей. При малейшей случайности их не удержишь от бегства с манежа. Вот почему дрессировка слонов большей частью происходит тоже ночью.
9. ПРИНЦИП ДРЕССУРЫ
Первый принцип, которым руководствуется укротитель,— никогда не позволять хищнику осознать собственную силу.
Если зверь почувствовал свою силу, он становится наглым, вызывающим и в девяти случаях из десяти старается отомстить укротителю за все, что ему пришлось испытать. Его свирепость проявляется тогда с удвоенной силой.
Укротитель не должен колебаться. Пусть он выйдет из клетки как можно скорее и осудит этого зверя на одиночное заключение до конца его дней.
Я всегда утверждаю, что у каждого хищника пять челюстей, так как он может причинить столько же вреда лапой, как и пастью.
Вот почему делают все возможное для того, чтобы развить в животном как можно больше уважения к человеку. Если хищник поранит укротителя когтями, человек ни в коем случае не должен обнаруживать этого.
Само собой разумеется, звери довольно часто ранят своих укротителей. Называют укротителей, которые били зверей арапником или подвергали их другому наказанию. Результат всегда был одинаков: зверь или мгновенно отвечал на удар, или же надолго впадал в скверное расположение духе. Вообще же хищник никогда не забывает удара.
Удар лапой, нанесенный укротителю, может быть случайным. Гораздо опаснее прыжок.
Звери кошачьей породы — львы, тигры, ягуары и леопарды — прыгают по направлению к горлу человека. Это место избирают своей целью все хищники в решительной атаке.
Лучшая защита против льва или тигра — ударить хищника по носу, нанося удар снизу вверх, что не особенно легко сделать, так как животное сделает скачок и уклонится с искусством, которое могло бы оказать честь любому чемпиону бокса. Однако в этот промежуток времени укротитель, быть может, успеет занять такую позицию, которая поможет ему скрыться.
Ловкий укротитель (а ни одному человеку нельзя разрешить сделаться укротителем, если он не обладает ловкостью), видя, что животное приготовилось к прыжку, может избегнуть нападения, нанеся в этот момент зверю удар, который не поранит его, но принудит отступить в противоположный угол клетки.
Самая большая опасность угрожает укротителю, сбитому с ног. Стоя, укротитель имеет возможность подчинить себе животных. Упав на землю, он перестает быть хозяином положения.
Если дрессировщик опрокинут, единственный выход для него — ухватиться за прутья клетки, что дает ему точку опоры, чтобы подняться на ноги. Находчивость и смелость (в данном случае исключительно агрессивного порядка) могут подчинить зверей. Укротитель использует при этом дубинку, бич, стул.
Некоторые животные учатся легко и охотно, другие — с недоверием и капризами, третьи — с отвращением. То, что один лев выучит за неделю, другой усвоит только через месяц, причем работа второго будет бледной копией работы первого. Каждое животное требует всестороннего изучения, ибо имеет свою индивидуальность.
Одна из основ дрессировки хищников — требование быстрого повиновения животных не только в начале обучения, но и всегда. Если животное уже знает, что оно должно сесть на определенную тумбу, дрессировщик обязан заставить его оставаться на тумбе до тех пор, пока не получит приказания сойти с нее. Это правило очень важно со всех точек зрения.
Когда животные знают, что они не должны покидать свои тумбы, не получив специального приказания, укротитель в безопасности. Ни один хищник не бросится на укротителя со своей тумбы. Но как только животное очутилось на земле, никто не может сказать, какой каприз может прийти ему в голову. Кроме того, остальные львы тоже могут покинуть свои места, так как тому, что делает одно животное, обычно подражают другие.
Один из самых опасных моментов в номере капитана Бонавита — выход на манеж, когда он заставляет своих двадцать семь львов занять места на тумбах. До того, как это удастся, возможны тысячи происшествий. Один из львов в веселом настроении может поймать его за ногу и бросить на пол. Другой — пересечь дорогу и сшибить его. Укротитель может получить неожиданный удар хвостом или же одной из могучих лап. Играя между собой, львы могут наткнуться на него или, что гораздо серьезнее, найдется парочка, которая начнет ссору, и в ней охотно примут участие остальные звери.
Все это может произойти прежде, чем укротитель сумеет устроить львов на их пьедесталах. Случается, правда, что какой-то из двадцати семи львов покидает предназначенную ему тумбу. Решительный взгляд капитана, одно движение его арапника — и лев снова влезает на тумбу, принимая равнодушный вид, будто никогда не покидал своего места.
Полное повиновение животных — основное условие успешной дрессировки. Без этого нет дрессированных животных и нет укротителей. Мне приходилось видеть, как укротители тратили часы, а иногда и дни на то, чтобы добиться от упрямого животного совсем пустячной вещи. Сама по себе она и не имела, быть может, большого значения, но, когда дело касается послушания, повиновения, следует требовать его любой ценой.
Ричард де Кенсо, один из отважнейших укротителей, как-то раз чуть не лишился жизни потому, что не настоял на немедленном повиновении одного из своих подопечных. Он решил, что хищник нездоров, а прекращать на время дрессировку больного животного, освободив его от участия в представлении,— обязательное правило. Однако и в следующий раз зверь решительно отказался исполнить то, что от него требовали. Попытка заставить его сдвинуться с места вызвала нападение хищника. К счастью, Кенсо отделался разорванной кистью руки да несколькими неделями болезни.
Неопытный наблюдатель представляет себе, что власть укротителя над животными происходит от магнетической силы его взгляда. Нет ничего ошибочнее такого предположения. Капитан Бонавито выводит на манеж одновременно двадцать семь львов и постоянно поворачивается к ним спиной, расхаживая среди них и вызывая то одного, то другого льва, чтобы заставить его исполнить трюк. Если б могущество, которое приписывают взгляду, действительно играло существенную роль, ему надо было бы иметь двадцать семь пар глаз, чтобы управлять своим номером.
Во взаимоотношениях с хищниками кошачьей породы элемент опасности неизбежен. Всякий раз, когда укротитель, находясь в клетке, поворачивается к зверю спиной, он рискует жизнью.
Часто хищники, в особенности львы, в припадке бешенства бросаются на прутья клетки тотчас же после того, как укротитель вышел из клетки, словно досадуя, что позволили ему уйти. Эффект, производимый на публику такими прыжками, столь велик, что некоторых зверей специально дрессируют на этот трюк. Но трюк чрезвычайно опасен, и благоразумный укротитель не станет обучать ему своих животных.
10. ТРЕБОВАНИЯ К УКРОТИТЕЛЮ
Окончание. См. «Советский цирк» Ка в—10. Перевод с английского .. Н. Ознобишина. Литературная обработка Н. Монаховой и А. Волошина
Человек может в высокой степени обладать храбростью и тем не менее быть неспособным к профессии укротителя, хотя неопытные люди считают, что храбрость должна быть первым качеством укротителя. Существуют добродетели высшего порядка, более редкие, которыми должен обладать укротитель. Прежде всего — это правильный образ жизни и хорошие привычки. Лучшие укротители львов отличаются честностью, не употребляют алкоголя и не курят, обладают сильной волей и умением владеть собой.
По какой-то таинственной и непонятной причине хищные звери инстинктивно распознают порочные наклонности людей. Они ненавидят таких людей и не признают ни их авторитета, ни превосходства.
Если человек уклонился со стези добродетели, животные обнаружат это задолго до того, как заметят люди. С этого момента жизнь укротителя находится в опасности всякий раз, как он входит в клетку. Легкого невнимания, безразличия, непривычного движения с его стороны будет достаточно, чтобы животные бросились на него и разорвали в клочки.
Один из лучших укротителей львов, когда-либо существовавших в Америке, добровольно ушел с манежа, хотя был еще в полном расцвете сил: он начал пить, учел опасность этой привычки и отказался от своей карьеры, пока еще не было поздно. Однажды вечером, чувствуя себя под большим влиянием спиртных паров, чем обычно, он вдруг заметил, что львы смотрят на него с очень странным выражением. Дрессировщик был достаточно благоразумен и ловок, чтобы выскочить из клетки, прежде чем львы успели броситься на него. В этот вечер он входил в клетку в последний раз. Всегда такие покорные и послушные, львы с этой ночи не испытывали к нему ничего, кроме ненависти и отвращения. Звук его шагов вызывал у них лишь дикий рев и яростные прыжки на решетки клетки.
Терпение, стойкое и неутомимое,— вот еще одно качество, необходимое при дрессировке хищников. Нужно, чтобы оно лежало в самой природе укротителя и было главной чертой его характера.
Укротители с недостаточным терпением долго не удерживаются в своей профессии. Приходит день, когда вследствие вспышки гнева и потери терпения укротитель делает какую-нибудь глупость, о которой горько жалеет впоследствии.
Однажды какое-то упрямое животное не хотело повиноваться приказанию укротителя, хотя он и повторил его несколько раз. В течение некоторого времени укротитель сохранял терпение, но, видя, что зрители нервничают, начал нервничать сам и в гневе ужасно закричал на льва. Его окрик был так неожидан, что остальные хищники, находившиеся в клетке, вздрогнули и сцена закончилась страшным хаосом. Животные зарычали и, сорвавшись со своих мест, сбили укротителя с ног. Невероятным усилием он заставил себя подняться, и, так как он был почти у дверцы клетки, сторожам удалось держать львов на расстоянии, стреляя в них холостыми патронами, пока укротитель не выскочил из клетки. Он был сильно ранен и долго, мучительно болел. В какое беспокойство привел львов его крик, можно судить по тому, что даже через несколько часов после происшествия они не могли успокоиться.
Физическая ловкость и смелость, среди других необходимых качеств укротителя, также играют важную роль,
Для всякого наблюдательного человека эти качества дрессировщиков более или менее заметны, но существует одно, еще более необходимое. Это — познание природы животного, природы, проявляющейся столь же разнообразно, столь же подчиняющейся условиям обстановки, как и человеческая природа.
Постоянная, непрерывная деятельность — не только на манеже, но и вне его — является нерушимым правилом для всякого укротителя. Укротители—большие труженики, так как репетиции, протекающие в форме коротких, но часто повторяемых сеансов, оставляют артисту мало времени для его личной жизни. Животные часто умирают, скошенные болезнями или по другим причинам. Это заставляет подготавливать новых животных для замены погибших. Немногие знают, сколько времени и труда должен затратить укротитель, прежде чем добьется от зверя исполнения хотя бы несложного трюка.
Идеальный дрессировщик должен обладать здоровым организмом. Его глаза должны быть ясными, мышцы — мощными и твердыми, тело — правильного сложения, и под его чистой, здоровой кожей должна циркулировать горячая кровь.
Он знает людей так же хорошо, как и животных, и применяет эти познания с необходимым тактом. Он знает характерные черты, биографию и склонности своих животных, которые являются предметом изучения всю его жизнь,
Я всегда был счастлив в выборе дрессировщиков. Эдуард Дейеринг, главный укротитель, выступавший на Чикагской выставке 1893 года, был обучен мною в Англии между 1880 и 1890 годами.
Представления с хищниками в 1893 году были очень просты по сравнению с современными. Однако сцена, которую Дейеринг разыгрывал с пятью львами-самцами, послужила темой для разговоров посетителей Всемирной выставки и создала ему репутацию в Америке. Я горжусь тем, что он начал свою карьеру в одном из моих предприятий.
Но еще более я горд укротителем, который сейчас работает у меня, — капитаном Джеком Бонавита. Ему удалось выдрессировать двадцать семь взрослых львов, которые отлично слушаются его.
Бонавита потребовались целые годы, чтобы добиться этого. Бывали дни, когда казалось, что он будет принужден отказаться от исполнения взятой на себя задачи: так много препятствий и досадных затяжек нужно было преодолеть.
Немногие забудут дебют Бонавита в 1901 году на Пан-американской выставке. Двери клетки открылись. Величественным и медленным шагом цари пустыни, двадцать семь львов, гордо вышли на манеж по немому знаку человека (Бонавита никогда не обращался к животным во время представления со словами), каждый занял свое место на тумбе и затем исполнил разнообразные трюки. Зрелище человека, расхаживающего среди двадцати семи львов, произвело глубокое впечатление на публику. Президент Т. Рузвельт, присутствовавший на этом представлении, говорил, что ему никогда не приходилось видеть и слышать о чем-либо подобном и что он восхищается храбростью этого человека. «Это герой»,— закончил он. Капитан Бонавита за время своей карьеры имел более пятидесяти очень серьезных случаев, которые, однако, не помешали ему возвращаться к своим львам при первой возможности. «Мужчина не отказывается от поединка из-за того, что бывал ранен»,— таковы его собственные слова.
Г-жа Луиза Морелли сделалась знаменитой укротительницей благодаря своей смелости и удивительному влиянию даже на наиболее коварных зверей. Она обращается к своим ягуарам, леопардам и пантерам по-французски, и они, видимо, «понимают» этот язык так же хорошо, как и всякий другой, так как на хищников действует не смысл слов, но интонация голоса, с которой они произносятся.
Г-жа Морелли—женщина небольшого роста и скорее хрупкого сложения, но ее смелость и хладнокровие поистине чудесны, тем более что леопарды, ягуары и пантеры отличаются особой жестокостью, коварством и вероломством. Дрессировка их более опасна, чем дрессировка любого другого животного. И все-таки эта маленькая женщина выходит на манеж со своими пятью животными, заставляет их проделывать различные маневры, а в финале садится посреди них и дает лизать свои руки одному из них и даже кладет их в пасть зверя, что, конечно, чрезвычайно опасно.
Однако самый смелый из ее трюков — это когда Картуш, самый большой из ее ягуаров, ложится, распростершись всем весом своего тела на железную полосу, которую она держит горизонтально в руках, немного выше своего лица, фиксируя свой взгляд на горящих глазах ягуара.
11. СРЕДСТВА ИЗБЕЖАТЬ НЕСЧАСТНЫХ СЛУЧАЕВ
Каждый дрессировщик хищных зверей подвергается опасности. Хищник может делать одни и те же вещи несколько раз подряд. И тем не менее без всякого предупреждения может внезапно отказаться исполнить что бы то ни было. Он выражает свой отказ определенно и резко и вообще очень ясно показывает, что хочет поступить по-своему. Он восстает, бунтует. Его обуревают воспоминания о несправедливости, которую он претерпел, ненависть и желание взять реванш.
В другой раз зверь в одном из внезапных приступов безумной ярости, которым подвержены все хищники, может убить своего укротителя. Хотя несколькими минутами позже хищник, успокоившись, может быть, подползет к нему, свидетельствуя о своем раскаяние.
Часто животные ранят укротителя во время дрессировки непреднамеренно, без всякой злобы.
Такое несчастье однажды случилось в Буффало с г-жой Пианка. Один из поклонников прислал ей букет красных роз, который она взяла с собой на манеж. При выходе г-жи Пианка один из львов, к несчастью, не успел влезть на свою тумбу, так как, конечно, если бы он уже находился на ней, то не сделал бы прыжка. Увидев в руках своей укротительницы что-то красное, он бросился вперед, намереваясь схватить то, что он принял за мясо, и при этом нанес укротительнице размашистый удар лапой, который задел ее по щеке и, скользнув по руке и груди, разорвал и платье и тело.
Г-жа Пианка тотчас же бросила цветы на землю, и сделала это вовремя, так как львы кинулись к букету и обнюхали его с удивлением и отвращением. Затем каждый вернулся на свою тумбу, пассивно ожидая очереди, чтобы исполнить свой трюк.
Г-жа Пианка чрезвычайно смелая женщина, прекрасно владеющая собой. Она заставила львов работать как обычно, хотя кровь ручьями лилась с ее лица, рук и шеи. Затем, проведя все представление, она вышла с манежа и лишилась чувств.
То, что начинается простой случайностью, очень быстро может обернуться в кровавую сцену. Самая опасная вещь для укротителя — споткнуться, так как, если только он упадет, все животные бросятся на него. Один английский укротитель очень серьезно пострадал из-за того, что носил тяжелые сапоги с отворотами. Громадный тигр, делая упражнение, нечаянно задел лапой ногу укротителя и инстинктивно выпустил когти. Испуганное животное постаралось высвободить свои когти, но они пропороли толстую кожу сапога, и в своих отчаянных усилиях высвободить их, тигр опрокинул хозяина. Внезапно два других тигра, как молния, набросились на упавшего укротителя, и, если бы не один из сторожей, смело вошедший в клетку и заставивший тигров попятиться, укротитель вряд ли остался живым.
В памятке каждого дрессировщика должно быть записано незыблемое правило для подобных случаев: никогда не горячиться и не нападать на безответную сторону, каковой являются животные. Часто они сами напуганы так же, как и укротитель, и их единственный выход в этих обстоятельствах — бороться всеми силами и средствами, свойственными их дикости. Вот почему наказывать животное за то, что является для него совершенно естественным, не только верх бессмыслицы, но и чрезвычайно опасно.
Удары хлыстом или арапником во время представления — часть ежедневной программы, и животные это прекрасно понимают. Эти удары вызывают ворчание и рычание лишь потому, что животные принимают их за сигнал к выполнению какого-нибудь трюка, а они не любят, чтобы их беспокоили.
Один укротитель, репетируя со своими животными, случайно ударил льва шамбарьером по кончику носа. На мгновение животное остановилось, как будто парализованное от удивления. Укротитель сначала опасался плохих последствий, но, видя, что тот казался спокойным, заключил, что инцидент исчерпан, тем более что удар был не из сильных. В тот же вечер, на представлении, укротитель щелкнул шамбарьером по воздуху в направлении этого льва. Однако, вместо того чтобы принять это за сигнал к исполнению трюка, животное поджалось и через секунду бросилось на укротителя. К счастью, укротитель уже успел подметить опасные симптомы и отскочил в сторону с тамой быстротой, что лев приземлился немного правее и, получив удар, заставивший его попятиться, дал укротителю время выскочить из клетки.
После этого невозможно было заставить этого льва работать на представлениях. Он, правда, выходил на манеж и устраивался на своей тумбе, но при первом щелкании шамбарьера в его сторону сжимался, готовясь прыгнуть на укротителя. Так мы потеряли одного из наших лучших дрессированных животных.
Много серьезных несчастий происходит также и оттого, что на животных внезапно нападает желание «играть». Играющее животное всегда опасно. Оно, может быть, находится в прекрасном настроении и желает только «побеситься», но его сила и ловкость слишком велики, чтобы человек мог рискнуть играть с ним. Самое разумное — уклониться от «игры» и оставить «шалуна» в покое. Во время репетиции это легко сделать, но во время представления дело обстоит иначе. Часто игра животного продолжается так долго, что публика теряет терпение. Тогда укротителю приходится идти на риск.
Однажды в Индианополисе я работал с группой львов, как вдруг разыгрался инцидент, показавший, каким образом легкий приступ веселья у хищника может повлечь за собой серьезное несчастье. Я находился в помещении школы дрессировки, когда Уоллос (один из самых свирепых моих львов, к которому я испытывал сильное чувство дружбы и, по-видимому, взаимно) соскочил со своей тумбы, чтобы схватить брошенный мною кусок мяса. Пока он ел мясо, я смотрел на него и машинально похлопывал хлыстом по своим высоким сапогам. Уоллос был приучен играть с этим хлыстом. Один из трюков, которым я его обучил, состоял в том, что он старался достать лапой подвешенный над ним хлыст. Лапа льва далеко не игрушка. Лапка домашней кошки с острыми когтями, спрятанными между бархатными подушечками, является весьма действенным оружием. Теперь вообразите себе лапу кошки в десятки раз большую по размерам, приводимую в движение пропорционально увеличенной мышечной силой, выброшенную вперед с молниеносной быстротой,— и вы получите некоторое представление о том, что значит львиная лапа, наносящая удар.
В данном случае Уоллос напал на меня, просто играя, не вкладывая в свое движение той силы, которую он, наверно, употребил бы, если бы дело шло о предумышленном нападении. Удар лапой составлял часть трюка, которому я его обучил и к которому он привык. Он его выполнил, будучи преисполнен самых благих намерений, но от этого удар не стал легче. Когти, прорвав сапог, вонзились в мясистые части моей ноги и увязли. Когти льва не были бы так опасны, если бы не имели сильного изгиба, благодаря которому они застревают в теле, как крюк. К тому же лев не старается высвободить их по линии изгиба, а вытаскивает прямым движением к себе.
Уоллос, слегка испуганный, поспешно отдернул лапу, сильно разорвав мне ногу.
Как ни мучительно было мое состояние, я не двигался с места, зная, что малейший намек на страх не только может испортить льва, но вызовет тревогу и послужит сигналом к бунту. По прошествии двух-трех секунд Уоллос снова принялся есть мясо, и я приказал помощникам водворить всех львов в клетки.
Уоллос завладел остатками мяса и вернулся в свою клетку, не подозревая, что ранил своего укротителя и пролил кровь.
Тысячи несчастных случаев происходят по недосмотру сторожей и их небрежности. Ужасный случай произошел по вине служащего, допустившего непозволительную неосторожность. Это был очень работящий юноша, общий любимец зверинца. Однажды утром он должен был отнести пищу нескольким львятам. Клетка львят соприкасалась с клеткой огромного тигра Раджи. Служащих зверинца предупреждали о необходимости соблюдать крайнюю осторожность, приближаясь к этому тигру. Дело в том, что любимой забавой Раджи было ложиться, притворяясь спящим, а затем внезапно выбрасывать сквозь решетку лапу с выпущенными когтями.
Никто никогда не узнает, был ли юноша в тот день неосторожен или ошибся клеткой, но другие сторожа пришли в панический ужас от страшных криков, доносившихся из клетки Раджи. Прибежав туда, они остановились, оледенев от представившейся их глазам картины: тигр держал в пасти голову человека. Подробности слишком ужасны, чтобы их рассказывать.
Малейшая ошибка часто является причиной серьезного несчастья. Как-то раз с капитаном Бонавита произошел такой случай. Он загонял своих львов. Один из львов открыл плохо запертую дверь и бросился на него, чуть не убив.
В другой раз Бонавита репетировал со своими львами в загоне. Внезапно погасло электричество. Эти пятнадцать минут были ужасны вследствие паники, охватившей весь зверинец. Укротитель не мог надеяться даже на то, что его услышат, из-за стоявшего страшного шума. Чтобы выйти из создавшегося положения, капитан Боназита начал размахивать тяжелой дубинкой. Капитан знал, что, пока он в состоянии отмахиваться дубинкой, хищники будут держаться поодаль, но вскоре дубинка наткнулась на что-то мягкое, и, так как за этим последовал свирепый рык, укротитель понял, что он ударил льва по носу, когда животное подкрадывалось к нему. Руки его ужасно болели, и он чувствовал, что долго сопротивляться не сможет. Когда ему вторично удалось ударить льва, он понял, что тот подобрался к нему еще ближе.
Как раз в тот момент, когда укротитель уже считал партию проигранной и собирался капитулировать,— внезапно вспыхнул свет и капитан увидел льва, пригнувшегося к земле, чтобы прыгнуть на него. Ослепительный свет, неожиданно сменивший темноту, видимо, смутил льва. Тогда Бонавита, сделав над собой последнее, нечеловеческое усилие, приказал ему отступить; лев сделал пол-оборота и с покорным видом вошел в свою клетку. Укротитель сумел еще дойти до конца коридора, где вскоре один из сторожей нашел его лежащим без чувств.
Так мало требуется, чтобы превратить ничтожный случай в серьезное дело, и поэтому всегда следует принимать меры предосторожности.
Как-то во время представления г-жа Морелли задела одного из леопардов кружевом платья в то время, когда животные еще не успели занять свои места на тумбах. Кружево задело глаз зверя, и, если бы укротительница не ударила его хлыстом, в то же время быстро отскочив в сторону, случилось бы очень серьезное несчастье. Прыжок леопарда колоссален. Он может подпрыгнуть вверх на два с половиной метра, и, так как из всех хищников он самый легкий и самый грациозный прыгун, леопард наиболее опасен.
В другой раз очень серьезный случай произошел вследствие невнимания со стороны г-жи Морелли. Она только что закончила свой номер и, думая, что все леопарды находятся перед ней, уже покидала манеж. Вдруг ассистент крикнул, что один хищник остался сзади и старается подползти к ней. Как ни подвижна была г-жа Морелли, леопард прыгнул раньше, чем она успела обернуться, и сильно ранил ей плечи и шею.
Видя это, капитан Бонавита бросился на манеж и спас ее, отбросив леопарда и удерживая его на расстоянии от г-жи Морелли, пока животное не было загнано в клетку. Это был один из самых серьезных случаев, который ей пришлось пережить за время своей карьеры, но хотя ее уговаривали отказаться от этого леопарда, она не хотела и слышать об этом. Пролежав несколько времени в постели, она снова вышла на манеж и заставила леопардов слушаться себя, как и раньше.
Если укротитель обладает качествами, о которых я говорил выше, он подвергается не большему риску, чем люди, занимающиеся другими профессиями. Врач каждый день подвергает себя риску заразиться инфекционными болезнями. Солдат знает, что в сражении от него потребуется его жизнь, но лицом к лицу с неприятелем думает об исполнении своего долга, а вовсе не об угрожающей ему опасности.
Существуют тысячи занятий, например работа в шахтах, на строительстве домов, в подземных туннелях, при управлении машинами, где люди ежедневно подвергаются опасности. Следовательно, укротитель рискует не более, чем любой из этих работников. Только он должен быть в достаточной степени внимательным и осторожным. Ведь укротители ничем не отличаются от других людей, и в минуту опасности в них говорит тот же инстинкт страха, что и у других людей, но они научились владеть собой и хладнокровно смотреть опасности в лицо.
Ф. Босток
Журнал «Советский цирк» 1960