Черт, который женился (сказка)

Итак, созвав всех на совет, Плутон сказал следующее:

-Хотя, любезные мои, согласно велению небес, непреложному вовеки волей рока, мое предназначение - править этим королевством, поэтому я не обязан полагаться на какое-либо суждение, земное или небесное, но благоразумнее всего для тех, кто правит, подчиняться законам и уважать чужое мнение. Поэтому я решил держать здесь с вами совет в одном деле, которое может навлечь позор на нашу империю, правителем которой я являюсь. Из-за того, что все души, прибывающие к нам, говорят, что причиной пребывания их здесь являются жены, следует, что если мы дадим возможность в сие поверить, то прослывем слишком жестокими, если нет - недостаточно суровыми и обладающими недостаточной любовью к справедливости. И в силу того, что один из грехов человека проистекает из легкомыслия его, другой - из неправоты, и, желая избавиться от обвинений в том, что может зависеть и от первого, и от второго, и не найдя для того способа, мы созвали вас сюда, дабы вы своим советом содействовали тому, чтобы царство наше, которое в прошлом не знало позора, не узнало бы его и в будущем.

Каждому из присутствующих дело показалось очень важным и очень трудным, и все решили единодушно, что необходимо открыть истину, но были разногласия по поводу того, каким образом это надо сделать: одним казалось, что нужно кого-то одного послать на землю, чтобы он в человеческом облике узнал всю правду, многие думали, что это можно сделать, не обременяя себя лишними хлопотами, выведав это у разных душ под разнообразными пытками. И в силу того, что большая часть склонялась к тому, что необходимо кого-либо послать, все на том сошлись. Не найдя никого, кто бы добровольно взял на себя это поручение, они постановили определить избранника жребием. Выбор пал на Бельфагора - архидьявола, который до низвержения с небес в ад был архангелом. Хотя он крайне неохотно принял эту обязанность, но, принужденный к тому повелением Плутона, согласился подчиниться решению совета и условиям, торжественно установленным. Они заключались в следующем: немедленно были выданы сто тысяч дукатов отбывающему, с этими деньгами он должен был прийти на землю, в человеческом облике жениться, прожить с женой десять лет, затем, притворившись умершим, возвратиться, и на основании пережитого доложить вышестоящему начальству о неудобствах и тяготах брака. Также ему сообщили, что в течение этого времени он будет подвержен всем бедам и несчастьям, которые могут выпасть на человеческую долю - вплоть до нищеты, тюрьмы, болезней и прочих невзгод, с которыми сталкиваются люди, если только с помощью хитрости и обмана не освободится от них.

Итак, Бельфагор подчинился этим указаниям и взял то, что было ему положено; он явился в мир сей и в сопровождении пышной свиты самым величественным образом въехал во Флоренцию, предпочтение для пребывания этому городу перед всеми прочими было отдано потому, что здесь, как казалось ему, представляется больше возможностей для помещения в рост денег. Назвавшись Родериго из Кастилии, он снял дом в предместье Всех Святых. Чтобы не стало никому известно его истинное происхождение и положение, он объявил, что еще в юном возрасте уехал из Испании и направился в Сирию, в Аллеппо приобрел все свое состояние, оттуда приехал в Италию для того, чтобы найти себе жену в странах более образованных, более соответствующих требованиям гражданского общежития и его собственного душевного расположения. Родериго был очень красивым мужчиной и выглядел лет на тридцать, с первых же дней он блеснул богатством и показал, что он является человеком образцово светским и твердым, да так, что многие из тех, кто имел много дочерей и мало денег, начали выказывать желание с ним породниться. Из всех Родериго выбрал прекраснейшую девушку, которую звали Онеста, это была дочь Америго Донати, который имел еще трех дочерей и трех сыновей, хотя его семья была одной из самых знатных и пользовалась уважением во Флоренции, он всегда был очень стеснен в средствах из-за многочисленности своей семьи.

Родериго устроил свадебный пир самый замечательный, не забыв ни о чем из того, что приличествует подобным вещам. И так как он должен был согласно установлению адскому быть подвержен всем слабостям рода человеческого, он быстро пристрастился ко всяческой роскоши и стал дорожить людскими похвалами, его траты стали очень большими. Кроме того, он не прожил и нескольких дней со своей моной Онестой, как безмерно полюбил ее, и жизнь была ему не мила, когда он видел ее печальной или недовольной чем-либо. Итак, мона Онеста принесла в дом Родериго свое благородство и свою красоту, но помимо этого - и такую строптивость, которой не обладал даже Люцифер. И Родериго, испытавший нрав их обоих, сначала подумал, что жена имеет только превосходство, но со временем характер ее стал еще хуже, заметив, что муж очень любит ее, она решила, что способна им полностью овладеть, без угрызений совести и без проявления почтения командовала Родериго, без колебаний, когда получала от него отказ в чем-либо, осыпала его бранью и оскорблениями: из-за того Родериго испытывал сильные душевные муки.

Тем не менее тесть, шурины, вся родственники жены, супружеский долг, великая любовь к жене заставляли его выносить все это с величайшим терпением. Я даже не буду говорить об огромных расходах, которые, чтобы удовлетворить ее, он делал, он одевал ее в новые платья, стараясь угнаться за модой, которая в нашем городе имеет обыкновение меняться все время; для того, чтобы сохранить с ней мир, был вынужден помочь тестю выдать замуж остальных дочерей, и приданое ему обошлось дорого. После всего этого, чтобы жена была им довольна, ему пришлось послать в торговую поездку ее братьев, одного на Восток с тонкими тканями, другой на Запад с толстым сукном, а третьему помочь открыть золоточеканную мастерскую: на все это он истратил большую часть своего состояния. Далее, во время карнавала и в день Святого Иоанна, когда весь город согласно древнему обычаю отмечает праздник и почтенные и богатые граждане задают отменные пиры, мона Онеста, чтобы не отстать от других дам, желала, чтобы ее муж превзошел всех своей щедростью. Все это по причинам, указанным выше, снес он, и не казалось бы ему самое тяжелое бремя невыносимым, если бы оно могло принести спокойствие дому и разрешить ему мирно постепенного наступления своего краха. Но случилось противоположное, потому что вместе с непосильными тратами ужасный характер жены причинял ему огромное беспокойство, и не было в доме ни слуги, ни раба, который не то чтобы долгое время, а несколько дней был бы способен выносить ее: оттого Родериго не мог найти преданного раба, чтобы удержать его в своем доме, а все остальные слуги, даже дьяволы, которые были его свитой, предпочли скорее вернуться в адское пламя, нежели жить на белом свете под ее властью.

Проводя все время в беспокойстве и тревоге, потеряв из-за бесконечных расходов даже то движимое имущество, которое у него еще сохранилось, начал он жить в надежде на деньги, которые он ожидал с Запада и Востока. Пользуясь все еще хорошим кредитом, он, чтобы не утратить свой статус, занял деньги под проценты. Имея уже большие долги, которые должны были быть погашены, Родериго был замечен теми, кто осуществлял подобные торговые операции. И когда его дела практически висели на волоске, с Востока и Запада неожиданно пришли известия о том, что один из братьев моны Онесты проиграл все движимое имущество Родериго, а другой, возвращаясь на корабле, нагруженном его товарами, утонул вместе с ними, при этом ничего не было застраховано. Не успели эти новости стать известными всем, как кредиторы Родериго, собравшись вместе, решили, что он разорен, а так как время платить еще не пришло и обнаружиться это не могло, постановили учинить над ним наблюдение, чтобы его намерения не могли осуществиться и он не убежал тайно. Родериго, со своей стороны, не видел никакого способа выйти из затруднительного положения и, понимая, что он связан обязательствами перед адом, решил бежать в любом случае. Однажды утром он сел на коня и выехал из города через ворота Прато, рядом с которыми жил. Еще не разнеслась весть о его бегстве, как поднялся шум среди его кредиторов, которые не только потребовали от властей города снарядить за ним погоню, но и сами всей толпой бросились его преследовать. Не успел удалиться Родериго от города и на милю, как услышал шум погони, понял, что дела его плохи, решил, чтобы скрыть свое бегство, свернуть с дороги и пуститься наудачу по полям. Но из-за множества рвов, пересекавших местность, он не смог бы продолжать свой путь верхом, поэтому, сойдя с коня и оставив его на дороге, он пошел пешком с поля на поле, через виноградники и заросли тростника, которых было множество в той местности, пока не достиг мест выше Перетолы, где находилась хижина Джованни Маттео дель Брикка, арендатора Джованни дель Бене. К счастью, Родериго застал дома Джованни Маттео, тот кормил своих волов, и Родериго попросил у него защиты, сказав, что если тот спасет его от преследователей, желающих уморить Родериго в темнице, то он сделает Джованни Маттео богатым, дав тому при расставании надежную гарантию, а если Родериго не выполнит обещанного, то он согласен на то, чтобы тот собственноручно передал Родериго в руки его недругов. Будучи крестьянином, Джованни Маттео, тем не менее, обладал мужеством, и понял он, что не прогадает, если спасет Родериго, и, решив спасти его, пообещал то выполнить, он спрятал Родериго в навозной куче, которая возвышалась перед его домом, покрыл соломой и сеном, которые высушивались для растопки.

Не успел Родериго спрятаться, как примчались его преследователи, угрозами они смогли добиться от Джованни Маттео лишь признания в том, что он только видел Родериго, и ничего более; потом они поехали дальше, проведя дни тщетно в его поисках, измотанные, вернулись во Флоренцию.